Гагского в нём ничего) Ребята просто Depeche Mode зафанатели) А тётьки напоминают Рианну из клипа "Hard",финальная сцена с крестами так вообще концовку фильма "Последнее изгнание дьявола". Ребята молодые,ещё будут клипы на 5+
А песня...сейчас самая любимашная!!!
Аааа, скорее бы альбом! Песни шикарные, энергетика просто всё сметает на своём пути, Даггерсы - вот это они в чистом виде. От меланхоличных и романтичных Hurts и следа не осталось. Готишно, мощно и очень круто. Exile!
Даже песни из Happiness'a стали звучать более дерзко.
Всё по-новому, новая эпоха в их творчестве.
Интервью длинное, интересное, но мягко говоря неоднозначное, некоторые моменты оставили неприятное впечатление, но имхо это журналисты постарались. Однако факты, например, об возможном участии парней в украинском Х-факторе порадовали. Может мы их увидим ещё в 4ом сезоне, кто знает Также, можно узнать подробности о новом альбоме EXILE
Скрытый текст:
Первоисточник: Журнал NME - 09 февраля 2013
Трансъевропейское бесчинство
Автор: Люк Льюис
Перевод: Елена Русакова
Увиливая от оргий, срывов и кровожадных экс-подружкек, Hurts сплотились как братья.
Люк Льюис присоединился к ним на 24-часовой попойке в Берлине и исследовал мрак в сердце их нового альбома.
------------------------------------
Это пятничная берлинская ночь и Тео Хатчкрафт – блюдо с дорогими суси громоздится перед ним на манер имперского банкета – рассказывает мне о безумнейших вещах, что приключились с ним с тех пор, как он превратился в поп-звезду.
Это и история о пробуждении среди ночи в самом сердце Украины - с тем, чтобы обнаружить четырёх девушек, вломившихся в его номер. Одна склонялась над ним, остальные следили за ним из дверного проёма.
Проблема в том, что сложно сконцентрироваться на его словах, когда на двух экранах за его спиной показывают откровенное японское манга-порно. Огромные рисованные груди обрамляют голову Тео.
"Я был в ужасе", - объясняет он. "Но это однако не самый пугающий случай. Однажды в Польше несколько бандитов привели нас в стрип-клуб".
Я пытаюсь не обращать внимания на то, что над его головой маячит эякулирующий пенис.
"И они сказали нам выбирать любую девицу, какую мы захотим. Обстановка внезапно стала действительно мрачной. К счастью, мы ушли до того, как это всё обернулось оргией".
На это его коллега Адам Андерсон вворачивает собственный анекдот. "Я переспал с горбуньей в Эстонии", - весело начинает он. "Не замечал этого до тех пор, как мы сели завтракать. Она была безумно хороша, на самом деле."
Я был в обществе Hurts в течении 2-х часов на тот момент. Мы были уже на третьей бутылке шампанского. Будет весело.
Мой вечер с Hurts начинается с неловкой встречи в фойе отеля с двумя участниками группы Blue и заканчивается 10-ю часами позже в громадном техно-клубе, где люди занимаются жёстким сексом в специально устроенных для этого кабинках, дополненных стременами (здесь ещё есть подвал, который мне убедительно не велели исследовать: "Ты правда не хочешь знать, что происходит там внизу").
Компанию нам всё это время составляет парень по имени Каспер, который продолжает орать и вопить "YOLO!" <You only live once – Один раз живём!> ко всеобщему лёгкому неудовольствию. Выясняется, что он самый известный рэпер Германии.
Это тот род вещей, который случается с тобой, когда ты проводишь время с Hurts. Они притягивают безумие. Их опыт трансъевропейского успеха уникален в своём роде, он открыл дорогу для жизни, состоящей из бесконечного дебоша и распущенности, жизни такого рода, который, казалось, остался в прошлом.
Их дебютный альбом, Happiness, вышел в 2010 году. С того момента они продали миллион копий альбома, миллион копий синглов, были №1 по всей Европе. Они играли для тысяч людей в далёких местах, вроде Челябинска в России – считающегося наиболее радиоактивным городом в мире – где до тех пор ещё ни одна британская группа не выступала.
Новый альбом, Exile, поможет им завоевать ещё больше мест на планете. В такси из аэропорта мы узнаём, что их сингл-возвращение Miracle проигрывался на немецком радио 500 раз.
Не то чтобы альбом сам по себе был полон "жвачки", которую слушают в пробках. Скорее наоборот. Это громоподобный, вдохновленный музыкой Nine Inch Nails роман, сменяющий пианино гитарами, обеспокоенный "сексом и смертью".
Он потрясающе мрачен, окрашенный в чёрное апокалиптическим романом Кормака МакКарти "The Road" <"Дорога">, который Хатчкрафт прочитал трижды за время работы над альбомом. Солист описывает Exile в трёх словах: "Грязнее. Смутнее. Безудержней."
Наш отель – Вайнмайстер, модное место в берлинском квартале Митте. Я остановился в "The Hurts Cumber", Комнате Hurts, номере, устроенном в их честь и специально заполненном их любимыми книгами и фильмами – которые, однако, к ужасу дуэта, были украдены до моего приезда.
Убранство номера включает кожаные занавеси, множество стальных поверхностей - и оно очень "хёртсовое".
И правда, одна из самых важных и говорящих об этой группе вещей это то, что вы можете использовать их имя в качестве прилагательного. Это показывает, что они создали мир по ту сторону своей музыки, мир, который заключает в себя сдержанность образа и декадантство мышления. Заказывать частный перелёт для того, чтобы возглавить фестиваль в Болгарии? О, в этом все Hurts. Устраивать к выходу альбома вечеринку и нанимать некую особу лишь для того только, чтобы она играла на пианино и рыдала? Чрезвычайно в стиле Hurts.
О да, и выходы в свет с чередой известных женщин. Вы можете поспорить о том, что это тоже вполне в стиле Hurts, однако статус Хатчкрафта как одетого с иголочки международного повесы – он встречался с Алексой Чанг и Дитой фон Тиз – это, может быть, наименее интересная деталь его образа. Он умён, эрудирован и испытывает неожиданную страсть к науке. Во время перелёта наша беседа охватывала космическую программу Apollo <Аполлон>, квантовую неопределённость, параллельные вселенные и возможность того, что реальность – всего лишь компьютерная программа.
Богатый, но не до отвращения (у Тео нет своего дома, он только снимает квартиру в Камдене), он тратит большую часть средств на свидания с женщинами, хотя под этим он не подразумевает походы в кино или дешёвые забегаловки. Нет, его представление о свидании включает неожиданные перелёты в Нью-Йорк или Лос-Анджелес, за которыми следуют дни невоздержанности.
Раздражает, что он из тех парней, которые могут пить до 7 утра, заявиться в фойе отеля с невозмутимым видом, а затем выдать эффектный анекдот вроде такого:
"Я помню, как был в Майами, в машине, полной девушек. Я тусил уже несколько дней. Внезапно мой нос просто взорвался. Кровь ручьями текла по лицу. В этот самый момент мы подъехали к блокпосту дорожной полиции. Единственное, о чём я мог думать, это о том, чтобы вытереть всю кровь купюрами. Так что я запихал деньги в нос, вытер всю эту грязь так, как смог. Мы пролетели мимо блокпоста и в итоге оказались на вечеринке в поместье Майкла Бея <режиссер "Трансформеров">.
Правда, я так никогда и не встречался с ним. Нам пришлось спешно уходить, потому что моего приятеля стошнило в хозяйский бассейн. Величайший вечер".
Адам Андерсон, столь же бледный, сколь смугл Хатчкрафт, - это саркастическая противоположность своему общительному коллеге. Он источает претенциозность на каждом шагу. Пока солист охотится на звёзд, пианист/гитарист предпочитает женщин из северных городов вроде Ромили или Миддлтона.
А ещё он более "инди", чем вы могли бы подумать. Он любит The Courteeners и Glasvegas, научился играть на гитаре, слушая Muse. С трудом, но мы сходимся на знании бисайдов JJ72.
Однако он пришёл в рок-музыку довольно поздно. До 20 лет его больше интересовал спорт и Spice Girls.
Что у этих двоих есть общего, так это то, что они обожают говорить о противоположном поле. Существенную часть этой ночи они окружены женщинами. В какой-то момент пути этих двоих мужчин пересекаются и они останавливаются, чтобы обсудить, какие из женщин им нравятся больше всего.
Ночь начинает комкаться. Шофер везёт нас от одного клуба к другому.
Вот хип-хоп-клуб, где мы танцуем под песни в стиле 90-х.
Вот бар, настолько переполненный, что давление тел выжимает воздух из лёгких, так что мы задыхаемся, выйдя на присыпанную снегом улицу.
Вот нам предлагают кокаин, но группа отказывается, заказывая взамен Егермайстер, джин и тоник (для Андерсона) и виски (для Хатчкрафта, Ардбег – его любимый).
Куда бы мы не шли, удушающее облако дыма маячит в воздухе. Это не потому, что в Берлине можно курить в помещениях, – нельзя, – но потому, что это Берлин, величайший на свете город вечеринок, и люди курят, потому что они хотят, чёрт возьми. Hurts вписываются. Хатчкрафт хочет переехать сюда когда-нибудь.
Конечно, невозможно предаваться гедонизму вечно. Рано или поздно кайф уходит.
Для Hurts предел наступил спустя 2,5 года после начала Happiness-тура. Всё стало разваливаться в конце 2011. Андерсон заснул на сцене в Киеве. Полномасштабная катастрофа случилась несколькими днями позже, в Инсбруке. Андерсон швырнул на пол синтезатор после того, как Хатчкрафт просто отказался выходить на сцену для биса.
"Я просто не мог вынести этого больше", - говорит он. "Насколько мы были восхищены успехом и хотели им наслаждаться, настолько же это было самоубийством. Пьянство, без остановки, всё это время. Адреналин начал уходить. Это превратилось в манию. Три последних выступления тура я не помню совсем. Это ужасное чувство, действительно пугающее."
Афтэпати приобрели более мрачный оттенок. Андерсон воскрешает в памяти в частности один жестокий эпизод. "Я говорил с этой девушкой всю ночь, и заметил ту другую девушку, уставившуюся на нас. В итоге, в по-настоящему безумной манере, она подошла, оттолкнула меня с дороги, схватила девушку за шею и поволокла её к дивану. Пять или шесть эстонцев двинулись к ней. В конце концов они оттащили её и выволокли наружу. Стояла мёртвая тишина – потом она ворвалась снова с лицом, покрытым кровью, а снаружи выли полицейские сирены. Я просто смотался".
"Мы знали, что мы сядем на мель. Наши тела начинали рассыпаться. Но это было хорошо – дойти до точки, потому что эти чувства помогли создать новый альбом".
А, да. Вернёмся к Exile. Название пришло к Хатчкрафту, когда он сидел в баре в Осаке. Он увидел его мельком на крутящемся билборде, единственное слово, которое он понимал в море загадочного неона. Казалось, что это слово заключило в себя множество эмоций, к пониманию которых он пришёл: "То чувство, что находишься в странном месте. Свобода, страх, изоляция, радость, религия, наказание, декаданс, который приходит с бегством – вечно быть в туре, вечно быть далеко от дома. Было действительное ощущение того, что мы на забеге. Вечно преследуем что-то".
С Hurts вы часто испытываете чувство, что им всё даётся легко. Они выдумали невероятные сценарии, которые затем на самом деле осуществились.
Что определённо не имело отношения к Exile. Это было трудное дело, оно заняло 6 месяцев, с января по июнь 2012 года. И чтобы сделать его, им пришлось ввести спартанский режим самоотречения. Дуэт мог записываться в Лос-Анджелесе, здесь в Берлине, где угодно в мире. Вместо этого они вернулись на ту захудалую улицу, где написали свой дебютник, на манчестерскую Curry Mile.
"Мы даже не говорили об этом, мы просто оказались здесь", - говорит Андерсон. "Подсознательно мы думаем о Манчестере как о месте, где мы пишем песни. У нас было 2 спальни, кухня, мы работали всё время в действительно ужасном помещении. После путешествия вокруг всего света идея самонаказания привлекала нас. Есть что-то чистое в том, чтобы вернуться назад к этому примитивному и дисциплинированному быту".
Результат сильного изнурения и мрачной вещественной обстановки, не удивительно, что Exile это не совсем "Простите За Тусовки". Записанный скорее с гитарами, чем с пианино, альбом, тяжелый и щекотливый, охватывает другую сторону гедонизма, наслаждения жизнью. Ключевая песня – "The Road", об автомобильной аварии, вдохновлена книгой JG Ballard "Crash".
"Мы пытались написать настолько тёмную песню, насколько это возможно", - говорит Хатчкрафт. "Мы думали: 'Насколько гнетущей мы можем её сделать?'"
Ответ: достаточно, блин, гнетущей. Но Hurts не забыли, как это – быть поп-группой. В альбоме есть лучи света, такие как "Sandman", попытка группы пойти путём The Neptunes; и "Help", пожалуй, пока самая радостная и всеобъемлющая песня Hurts. Чтобы записать её, они собрали хор из фанатов со всего света. "Они были прекрасны", - говорит Хатчкрафт, улыбаясь воспоминаниям. "Это было так мощно. Так эмоционально. Слышать множество людей, поющих 'Мне просто нужно немного помощи'… Это разбивало сердце".
Так что никаких идиотских песен о сексе с горбуньями.
"Сейчас мы намного менее управляемы", - продолжает солист. "Наше мировоззрение изменилось. С первым альбомом у нас не было уверенности. Люди думали, что она была, но это обман. Теперь мы стали немного более… сумасшедшими. Во время записи альбома были моменты – самые мрачные моменты в наших жизнях. Недели бы шли за неделями и мы бы были такими вроде: "Вяааяях!" Он высовывает язык и качает головой из стороны в сторону, чтобы изобразить максимальное помешательство.
Эта новообретённая расслабленность и чувство масштаба пришло частично из-за нужды в более динамичных сценических выступлениях. В залах, похожих на пещеры, Hurts узнали себя и то, что пианино-баллады не всегда впору.
Хатчкрафт: "Во время тура с первым альбомом мы чувствовали свою расположенность к более тяжёлым и мрачным песням, таким как "Silver Lining" или "Evelyn". Мы чувствовали, что в этом направлении хотели бы двигаться. Главным образом чтобы выразить декадантство всего, что происходило. Те песни были настоящей отдушиной для этих чувств".
Андерсон соглашается: "Я не думаю, что мы бы написали песню вроде "Miracle" ещё несколько лет назад. Мы записали первый альбом, не думая, что когда-либо будем исполнять его вживую. Два года спустя мы думали: 'Боже, разве не было бы здорово, если бы у нас была песня для этого, или того?' Ты запасаешься этими идеями. Так что песни созданы из тех реакций, которые ты хочешь вызвать, когда играешь вживую. Говоря это, я услышал песню из первого альбома и я подумал: 'Я люблю её'. Я до сих пор так чувствую".
1. Самая популярная мужкая стрижка в Исландии - "Как Hurts".
2. До 2011 года вместе с ними на сцене выступал 7-футовый оперный певец по имени Ричард Сидауэй.
3. Песни Hurts исполнялись участниками Х-Фактора в Германии, Греции и Болгарии. Их приглашали судействовать в украинской версии передачи, но они не смогли.
4. Ещё одна бывшая подружка Тео - Шармин Шахривар, мисс-Германия 2004, которая до этого встречалась с Хавьером Сэмюэлем из "Сумерек".
5. Hurts получили поздравительное письмо от первой леди Эстонии после того, как на их выступление были распроданы все 4000 билетов.
Помогает ещё и то, что Хатчкрафт теперь поёт лучше, с силой и уверенностью, появившейся во время туров: "Я бы часто думал о том, что я не в состоянии спеть, и это сводило бы меня с ума. На самом деле я искал более хороший голос. Теперь мой диапазон шире, я могу думать о вещах получше, о других видах мелодий. Я научился правильно выражать себя".
Новый звук группы это также отражение, возможно, того, каких фанатов они имеют в Европе. В то время как в Британии Hurts главным образом признаны поп-группой, на континенте они выступают на готических фестивалях и привлекают одетых в чёрное маньяков, которые в прошлом могли бы поклоняться The Cure, Placebo, Depeche Mode.
Это те помешанные, которые теперь обеспечивают Hurts победу в любом интернет-голосовании, делая это тысячами.
В этом смысле, Hurts – новые Muse. Возможно не с этим альбомом, но не бейтесь об заклад против того, что они достигнут того же грандиозного уровня успеха со следующим.
Однако, если вы думаете, что они отвернулись от поп-музыки полностью, то Хатчкрафт настаивает: "Поп всё ещё центр того, что мы делаем. Мы всегда будем клониться к нему, это то, что мы любим. На альбоме есть песня вроде "Blind", которая представляет поп в чистом виде. "The Road" это наша самая дерзкая песня, но это всё же не "Reptile" Nine Inch Nails. Нам повезло работать с продюсером [Джонас Куант], который дополняет нашу напыщенную натуру. Мы всегда хотим сделать всё больше и громче. Он возвращает нас в границы поп-музыки".
06.02.2013, 22:04
ПЕРЕВОД ИНТЕРВЬЮ ДЛЯ ЖУРНАЛА NME
Также, можно узнать подробности о новом альбоме EXILE
Похожие темы
